Женская сборная России по хоккею с мячом в пятницу проведет финальный матч с командой Швеции на зимней Универсиаде в Красноярске. Для одной из россиянок участие в Универсиаде стало возможным после преодоления сложных жизненных проблем. Защитник команды Анастасия Старкова два года не могла даже и думать о выступлении на турнире в Красноярске, поскольку врачи обнаружили у спортсменки порок сердца. О непростых обстоятельствах Старкова рассказала в интервью «Р-Спорт».
— Анастасия, в 2017 году вы наверняка думали, что не сыграете на Универсиаде?
— Да, я с вами согласна. Но ничего, время идет, я восстанавливаюсь и сейчас, как видите, мне выпал прекрасный шанс побывать на таком замечательном соревновании как Универсиада.
— Что произошло в той ситуации, более двух лет назад? Что говорили врачи — нужна срочная операция?
— Эта операция была сделана для того, чтобы я сохранила здоровье и могла продолжать играть в хоккей. А если ее не сделать, то в дальнейшем, когда я решила бы родить ребенка, это очень сильно сказалось бы на здоровье. Я очень благодарна врачам, что они своевременно обнаружили у меня такую болезнь и на высоком уровне сделали операцию. Потому что когда я проходила обследование в Москве, специалисты отметили, что операция была проведена очень хорошо. И сейчас я играю в полную силу.
— Когда вам сообщили о заболевании?
— В конце 2016 года. И это известие стало для меня очень сильной трагедией. Потому что я готовилась к важным для меня соревнованиям — первенству мира среди девушек 2000 года рождения. И тогда на медицинском обследовании в Москве мне сказали — «Настя, у тебя порок сердца, надо срочно делать операцию».
— Это был врожденный порок сердца?
— Да. И, к сожалению, врачи в свое время не обнаружили у меня такую болезнь (был обнаружен дефект предсердечной перегородки).
— И вы 16 лет с ней жили и ничего не замечали?
— Интересно то, что у меня все было хорошо и здоровье меня не подводило. Ничего глобального не было и все обнаружили только в Москве на эхокардиограмме, так называемом УЗИ сердца.
— И вы все это время спокойно занимались спортом?
— Да, мне ничего не мешало, все было хорошо. И если бы мне не сказали, я бы об этом даже и догадывалась (смеется).
Неделю плакала и не выходила из дома
— И какие эмоции у вас были после такого грустного известия? Понимали, что спортивная карьера закончена, что вы больше никогда не сыграете в хоккей с мячом?
— Конечно же, у меня тогда было просто шоковое состояние. И я неделю не выходила из дома и постоянно плакала, не просыхая. Но родители мне говорили — «Настя, успокойся, все поправимо, все излечимо». И они оказались правы (с улыбкой).
— Тогда же был объявлен сбор средств для проведения дорогостоящей операции?
— Да, и спасибо всем болельщикам, всем людям, которые оказались неравнодушными к моей беде. И я сейчас даже не могу выразить словами, как я им всем благодарна. И если бы не они, я бы и сейчас жила с таким заболеванием. Потому что мои родители не могли бы потянуть такую большую сумму.
— И о спорте пришлось бы забыть?
— Да. Пришлось бы разве что заниматься хоккеем с мячом потихоньку, только для себя.
— Когда вам сделали операцию?
— В апреле 2017 года. Меня не допустили к первенству мира, которое проходило в феврале, а потом в Иркутске сделали операцию.
— Сколько она продолжалась?
— Около двух часов, но я этого не помню, потому что находилась под наркозом. Я проснулась, а мне все уже сделали. Операция называется «Закрытие ДНПП» — мне делали разрез в паховой области и вводили окклюдер. Это такая железная штучка, которая по-другому еще называется зонтик. Она проходила через артерию и когда входила в дырочку в сердце, то раскрывалась. И закрывала отверстие, после чего кровь уже не гуляла по камерам. И теперь кровь течет так, как и надо.
Потом я еще около полугода проходила процесс восстановления, пила таблетки, которые мне прописали, и ходила на обследования к врачам. А через полгода я приступила к тренировкам — для меня разработали специальную программу занятий. Чтобы я потихонечку восстанавливалась и набирала форму. Вот так я восстанавливалась-восстанавливалась потихонечку и сейчас оказалась в составе сборной России на Универсиаде (с улыбкой).
— А что тогда сказали врачи? В каком объеме вам можно заниматься спортом?
— Врачи, конечно же, относятся к этому с определенной перестраховкой и говорят — «Тебе лучше не заниматься спортом». А я им объясняла, что мне, наоборот, эта операция как раз и нужна для того, чтобы вернуться в любимый хоккей с мячом. Но ничего страшного не произошло — я не послушала их и сейчас вот бегаю, играю (с улыбкой).
Думала только о попадании на Универсиаду
— Два года назад у вас было желание все же попасть на Универсиаду? Или понимали, что это практически невозможно?
— Да, были такие ощущения, ведь я только-только выхожу из послеоперационного состояния. Но я старалась тогда не думать о том, что могу пропустить такие важные соревнования. И в начале этого сезона я рассчитывала только на то, чтобы пробиться в состав команды и выступить в Красноярске. Хотелось показать себя, напомнить всем, что есть такой игрок как Настя Старкова. Слава богу, что у меня это получилось — тренеры меня заметили и вызвали на Универсиаду.
— Когда главный тренер сборной России Александр Межуев сообщил вам о включении в состав?
— Примерно за месяц до начала соревнований в Красноярске. Потому что наши тренеры не хотят задолго до старта ставить нас в известность — чтобы мы не расслаблялись, а продолжали усиленно тренироваться.
— Какие эмоции вы тогда ощущали, ведь сбылась ваша мечта?
— Конечно же, у меня поначалу были большие сомнения в том, что я поеду. Я скорее не настраивалась на поездку, чем ожидала включения в состав команды. Потому что у нас очень хорошая команда и очень сильная конкуренция. Так что мне в итоге все же повезло, я — везунчик.
— Вы довольны своей игрой на Универсиаде?
— Да. Немного, конечно, обидно, что не сыграла в каждом матче. Но все же — если тренер меня выпускает на поле, значит, я оправдываю его надежды. И я стараюсь все сделать хорошо.
Хотим выиграть золото для всей страны
— Анастасия, в финале вам предстоит новая встреча с фаворитом турнира сборной Швеции, которую вы уже однажды в Красноярске обыграли. Что будет самым главным в решающем матче?
— Конечно же, не допустить ошибок и чтобы шведки не смогли забивать нам мячи. И важно суметь реализовать свои моменты — если этого мы не сделаем, то не получим наше долгожданное золото.
— А если все же будет серебро? Это же тоже серьезная награда.
— Да, это высокая награда, но вы же сами понимаете, что для России серебро — это проигрыш.
— Иркутская область находится не так далеко от Красноярска. Наверное, вам во время Универсиады в социальных сетях постоянно пишут родные, близкие, друзья?
— Конечно, и все желают нам только победы. А самая горячая поддержка идет от родных и близких людей.
— Вам что-то удалось посмотреть в Красноярске, кроме студенческой деревни, арены «Енисей» и видов города из окна автобуса?
— Да, в один из дней нас повезли на экскурсию на «Красноярские столбы». И нам все очень понравилось — прекрасные виды, воздух, атмосфера, все было просто великолепно. Хотелось бы еще поездить по городу и посмотреть красноярские красоты…
— Думаю, что после выигрыша золотых медалей проблем с этим не будет…
— Мы все надеемся на это (с улыбкой).
— Если вы выиграете финал и завоюете золотую медаль, это можно будет назвать не только спортивной, но и жизненной победой? Или сейчас это уже не так важно, для вас главное — играть?
— Сейчас для меня самое важное — просто играть в хоккей с мячом. Но я же не играю сама по себе, мы все — одна команда и победа в финале будет успехом не для каждой из нас, а победа для всей нашей страны, для всей России.
— Можно сказать, что два года назад вы не могли мечтать не только об Универсиаде, но и вообще о возвращении в любимый вид спорта?
— Конечно. Потому что сразу после операции еще было неизвестно, как она прошла, как среагирует на хирургическое вмешательство мой организм и какие могут быть осложнения. И я могла даже предположить, что закончу с хоккеем с мячом. Но, к счастью, всё сложилось хорошо, окклюдер прижился и сейчас у меня всё хорошо, всё чики-пуки.
Фото РИА Новости.
