Сегодня, 25 сентября, исполняется 80 лет почетному президенту Международной федерации бенди (FIB) и Федерации хоккея с мячом России Альберту Поморцеву. «Спорт-Экспресс» поговорил с юбиляром о его жизни и нынешнем состоянии вида спорта в России.
Всегда гордился, что вышел из Кемеровской области
— Мне уже почти 80 лет, и 60 из них я отдал спорту, — начал Альберт Иванович. — Основные дела были в отделе зимних видов Спорткомитета СССР. Хоккей с мячом стал последним моим шагом.
— Правда, что ваш дед Меркурий был коновалом и боролся на поясах? Ему вы обязаны своим сибирским характером?
— Да, действительно я могу им похвастаться. Детство выпало на страшные голодные годы войны. Жизнь была сложная, и нам не давали нам вырасти слюнтяями. Всем было не до спорта. Думали, как бы выжить. На всю жизнь сохранилась та закалка. Когда пошли в Падунскую среднюю школу, не было обмундирования — ноги были простуженные. В хоккее с мячом я стоял на воротах, а вместо щитков и наколенников привязывал учебники. В итоге наша школьная команда играла на первенство Кемеровской области среди взрослых. Это была любовь к спорту, и она осталась до сих пор.
— При какой минимальной температуре вы выходили на лед?
— При «минус 45» птички на ветру мерзли и умирали, а мы все равно выходили. Сами заливали лед и загибали дуги клюшек. Я играл в русский хоккей и бегал на лыжах — входил даже в молодежную сборную Кузбасса, но решил не поступать в спортивный вуз.
— Как вашу карьеру повернуло в спортивное русло?
— Нас досрочно приняли в комсомол в 1953 году в день смерти Сталина. Когда я закончил юридический институт, меня избрали секретарем районного обкома в Кемерово, где мне предложили должность председателя областного спорткомитета с конца 1960-х.
— Когда начались ваши заграничные поездки?
— Первая — в 1966 году. На чемпионат мира по хоккею в Любляну с Анатолием Тарасовым. Через два года я ездил на Олимпиаду в Гренобль. В 1975 году Сергей Павлов пригласил меня стать начальником управления зимних видов спорта. Мне пришлось экстерном закончить институт физкультуры. В Спорткомитете СССР я получил урок на всю жизнь, ведь на одном управлении была вся Олимпиада, и массовое развитие всех видов.
— С кем из великих советских тренеров вы работали?
— Со всем созвездием из зимних видов: в хоккее были Тарасов и Чернышев, на Кубок Канады мы взяли Виктора Тихонова с Майоровым, в биатлоне — Привалов и Мельников, в фигурном катании — Тарасова, Чайковская, Писеев. А какая плеяда спортсменов. Куда пальцем не ткни — олимпийский чемпион или чемпион мира. Тогда с нас спрашивали очень серьезно.
— Глава спорткомитета Сергей Павлов, как и вы, любил хоккей с мячом. Как вы оказались во главе родного вида спорта?
— Виталий Смирнов взял меня в управление футбола и хоккея, а после развала СССР мне предложили возглавить Федерацию хоккея с мячом. Это завершающий этап моей карьеры, и за 17 лет многое удалось сделать и на российском, и на международном уровне.
— Чем вы особенно гордитесь?
— Я никогда не бросал свой край и всегда гордился, что вышел из Кемеровской области. В 2001 году я получил звание почетного гражданина Кузбасса. Для меня было очень почетно возглавлять Международную федерацию бенди (FIB). Вообще всей своей жизнью я очень доволен.
— За 10 лет после ухода с постов вы написали две книги и передали часть коллекции в музей Кемеровского спорта.
— Да, в прошлом году там была моя выставка и презентация второй книги. Хочется передать молодежи свой опыт. Надо любить свою работу и продолжать свою историю. Комсомол был непревзойденной организацией, и ее сейчас очень не хватает. Я остаюсь членом исполкома ФХМР и стараюсь давать советы.
Хоккей с мячом — русское раздолье и русский характер
— Ностальгируете по временам вашего президентства?
— Осталась гордость. Дворцы растут, во многих городах возможности для занятия превосходные. Таких условий хоккей с мячом никогда не имел. Наверное, меньше народу стало ходить, не хватает популярности, как в других видах спорта. Вроде нет массового оттока наших игроков. Когда мы начинали, у нас не на кого было смотреть. Сейчас столько великолепных хоккеистов, но ажиотажа все равно нет.
— Почему же?
— Все идет с низов. Даже в традиционно зимних регионах увлеклись другими видами. Я не против этого, но раньше отношение к хоккею с мячом было совсем другое — и к детско-юношеским, и к любительским соревнованиям. Это был массовый вид спорта, особенно для регионов с настоящей зимой.
— Более популярные виды спорта привлекают аудиторию зрелищностью и динамичностью. Как хоккею с мячом быть в тренде?
— Когда мы встречались в МОК с Хуаном-Антонио Самаранчем, а потом и Жаком Рогге, они подчеркивали красоту хоккея с мячом. Покойный президент МОК даже смотрел матчи у нас на «Динамо». Нигде нет таких скоростей, на которых играют в русский хоккей. Наш спорт — это русское раздолье и русская удаль. Не скажу, что мы в зрелищности уступаем даже футболу и другим видам спорта. Нужно просто пристальнее смотреть. Если бы о нас больше писали, показывали бы по общедоступным каналам.
— В чем уникальность русского хоккея?
— Попробуйте найти вид спорта, в котором люди выходят играть в такой мороз, а за них приходят болеть целыми семьями. Так вырабатывался настоящий русский дух за счет климатических условий. Раньше мы грелись на трибунах. Когда в МОК показали кадры фильма, как разливают и согреваются на русском хоккее, все были приятно удивлены.
— Вы много общались с Самаранчем?
— Его имя я произношу с большим уважением — гигант был! Помню, он проявлял к нам интерес: «Мы привлекаем вас в семью МОК, и нам нужен big bandy, на больших полях, на свежем воздухе! А не дорогостоящие спортивные сооружения». России, может, и необходимы такие дворцы из-за климата. Для других стран такое строительство непосильно, да и такой суровой зимы нет.
— Именно в вашу бытность президентом FIB хоккей с мячом признали олимпийским видом спорта.
— Да, 18 лет назад в Москве мы получили временное признание, а в 2004 году в Турине нас приняли в олимпийскую семью. Это дало нам право использовать эмблему и рекламу МОК.
— В одном из интервью вы говорили, что можно было выполнить условия олимпийской хартии. Почему бенди не вошел в программу Олимпиады?
— Бенди уже был представлен в качестве демонстрационного вида в Осло-1952. Тогда участвовали всего три страны — Норвегия, Финляндия и Швеция. В 1957 году мы присоединились к ним на чемпионатах мира. Активность должны проявлять не только мы! Нас со шведами все равно мало. МОК снизил для нас квоту — до 25 стран, но ведь дело в том, как развивается вид спорта. Если бенди на ладан дышит в Норвегии, а Финляндия сдает позиции, то кто? Китай еще только начинает. Комитету не интересно видеть разницу в счете в 40−80 мячей — такое не пройдет. Еще обязательно нужно учитывать, что в программу Игр может попасть только вид спорта, в который играют как мужчины, так и женщины.
— После избрания Томаса Баха вы надеялись на поддержку Германии в развитии бенди. Они не оправдались?
— Когда мы получили олимпийское признание, а он был президентом НОК Германии, то обещал восстановить национальную федерацию бенди. Больше активности не было.
— Российская суперлига — сильнейший европейский чемпионат. Достаточно ли 14 участников? При вас же было больше 20.
— 22! Сейчас — мало. Это зависит не только от федерации, но от общего настроения и в большей степени от регионов. Я связываю это с экономической ситуацией. Раньше много крупных предприятий содержали клубы по хоккею с мячом. Сейчас для этого нет условий и возможностей. Это наш исконно русский национальный вид спорта, в России в него играют больше 100 лет, и он требует более серьезного отношения.
