Смерть Максима Ишкельдина — словно гром среди ясного неба
Известие о смерти одного из лучших хоккеистов современности Максима Ишкельдина поклонников спорта повергло буквально в шок. Как же так? Молодой, жизнерадостный человек, полный сил и планов. Казалось, совсем недавно он завоевал золотую медаль в составе красноярского «Енисея», а затем, к радости хабаровских болельщиков, вновь изъявил желание выступать за наш «СКА-Нефтяник». И вдруг такое…
В голове не укладывается, честное слово.
Мы все прекрасно знаем и помним Максима как доброго и отзывчивого человека, как великолепного хоккеиста, игре которого рукоплескали болельщики практически всех городов, где культивируется хоккей с мячом.
Особое место в жизни Ишкельдина занимал «СКА-Нефтяник», честь которого он успешно защищал на протяжении пяти лет — с 2015 по 2020 годы, сумев завоевать огромную популярность и любовь со стороны хабаровских болельщиков, трижды признававших его лучшим игроком команды.
Чуть более месяца назад Максим подписал с клубом новый контракт, подарив хабаровчанам предвкушение очередного хоккейного праздника. Увы, судьба распорядилась иначе… 22 июня ему должен был исполниться 31 год.
Давайте вспомним, каким Макс был отличным парнем и хоккеистом. Через него самого, через интервью с ним.
От Павла Буре до русского хоккея
— В детстве я грезил хоккеем с шайбой, — рассказывал он в одном из интервью. — Помню во время локаута в НХЛ в 1995 году в Новосибирск приезжала сборная России с Павлом Буре, это казалось грандиозным событием! В 11 лет я попал в хоккей с мячом и стал ставить перед собой новые цели. Перед глазами был пример ребят на год старше, 1989 года рождения, игравших на чемпионате мира в Нижнем Новгороде, а ребята 1985−1986 г. р. в составе «Зари» выигрывали и Кубок мира. Хотелось за ними тянуться, попасть в сборную своих сверстников и тоже поехать на чемпионат мира.
А вообще, мне кажется, в детстве я занимался всем. На коньки в раннем возрасте меня поставил отец, который и отвел меня в школу «Сибирь» по хоккею с шайбой. Чтобы полноценно заниматься, мне нужно было ездить на тренировки тремя видами транспорта: на троллейбусе, на метро, а потом еще на трамвае. Регулярно я ездил только летом, а когда зимой заливали лед на улице, тренировался на катке во дворе.
Попутно была еще легкая атлетика, которой я занимался вечерами под руководством школьного учителя физкультуры. Есть свободные 1,5 часа? Иду на легкую атлетику! Соревновался за школу, ездил в летний лагерь… Было время, когда я проводил в лагерях все лето: ездил с хоккеистами своего возраста, затем со старшими, а следом и с легкоатлетами.
Моя мама, Галина Николаевна, спортом не увлекалась, а отец занимался лыжными гонками, выполнив норматив кандидата в мастера спорта. Как-то я разбирал дома книги и нашел его конспекты занятий команды по хоккею с шайбой, которую он тренировал во время учебы в институте.
О тренерах
— Говоря о становлении хоккеиста, многие упоминают первого тренера. А кто дал вам то самое хоккейное «образование»?
— Не могу и не хочу выделять кого-то одного. Когда я пришел в хоккей с мячом из шайбы, все оказалось иным: мы много тренировались на земле, развивали координацию, много кувыркались. Я был, признаюсь, «дубовый»: не умел играть в футбол, не умел жонглировать мячом… Но стал тянуться за ребятами.
Когда из детского хоккея я попал в команду мастеров к Михаилу Викторовичу Быкову (в свое время он тренировал «СКА-Нефтяник». — Авт.), который много внимания уделял нам, молодым, мне в диковинку оказались тренировки со штангой: я не мог сделать и половину того, что делали игроки «основы».
С приходом в «Зоркий» меня ждала новая ситуация: совершенно другие тренировки, другая модель игры, партнеры из Швеции, сборы за рубежом… Это было очень интересно! Когда я начал работать в молодежной, а затем и в национальной сборной России с Михаилом Юрьевым, то познакомился с его видением хоккея, во многом совпадавшим с моим.
Поэтому могу только поблагодарить всех тренеров, которые встречались на моем пути и вложили в меня что-то свое: у каждого из них были свои взгляды, свой подход и свои требования. Ведь даже те, которые говорят о тебе не слишком приятные вещи, влияют на твое развитие и дают пищу для размышлений. К примеру, у нас сложились непростые отношения в «Сибсельмаше» с Юрием Ивановичем Тишиным (с еще одним бывшим наставником «СКА-Нефтяника». — Авт.), но сейчас, спустя время, я понимаю, что был не всегда прав и стоило вести себя иначе.
О личном
— Где Вы познакомились с будущей женой?
— Это было на День города в Новосибирске, 29 июня 2008 года. Познакомил нас мой друг Андрей Могильников (защитник «Сибсельмаша»), и Аня тогда сказала, что уже знает меня. Мы какое-то время общались в социальных сетях, а через несколько месяцев встретились снова, и так все «завязалось».
В 2016 году жена окончила Сибирский институт управления, не прерывая учебу ни во время моих выступлений в Красногорске, ни после переезда в Хабаровск. Сейчас работает по специальности, но главная ее страсть, конечно, кулинария: поначалу она баловала тортами и пирожными «макарон» только семью, а теперь изготавливает десерты по заказу.
— А вам удалось совместить тренировки с получением диплома?
— Я изначально не хотел идти за физкультурным образованием. Поэтому оказался вместе с другими хоккеистами в Сибирской государственной геодезической академии. Но окончить ее, перейдя в «Зоркий», не успел. Поэтому диплом получал уже в Малаховке — в МГАФК. Тогда-то я понял, что спортсмену полезно получить специализированные знания о тренировках и восстановлении, питании и физиологии.
— Как-то ваша жена Анна выложила в Интернет ролик о том, как вы на жутком морозе провели тренировку в поселке Хор…
— Это было предложение Руслана Владимировича Шувалова, с которым мы в один из выходных дней съездили к ребятам. Поселок расположен в 70 километрах от Хабаровска, но выехали мы поздновато: когда приехали, уже смеркалось, а освещение на катке слабое. И упражнения выполняли фактически в темноте. После тренировки покатались с женой, выпили чая с тренерами, пообщались, вручили ребятам маленькие презенты от команды — гетры, перчатки, ленту для клюшек, плакаты… Детишкам, конечно, понравилось.
Про щуку, чтение и интеллект
— Как-то «СКА-Нефтяник» устраивал командную рыбалку в Верхней Маноме, а вы поймали первую щуку… Зацепило?
— Понравилось, но рыбаком я так и не стал. Правда, уха, которую мы потом сварили из командного улова, была вкусная! Сейчас все свободное время — это хоккей. Раньше увлекался большим теннисом, а сейчас душа лежит к шоссейному велосипеду, хотя не назову это серьезным хобби.
— Чтением биографий великих спортсменов не увлекаетесь?
— Скажу сразу, что читаю я немного (улыбается). Хотя жена часто меня ругает, что книги я покупаю, но не читаю. Недавно прочел интереснейшую книгу Андре Агасси, а до этого были биографии Рафаэля Надаля, Лэнса Армстронга и Алексея Ковалева. Надеюсь, доберусь до повествования сэра Алекса Фергюссона.
— То есть сборная России по хоккею с мячом в «Что? Где? Когда?» футбольной бы не уступила?
— В грязь лицом бы мы точно не ударили, хотя некоторые считают, что спортсмены в большинстве своем необразованные и узколобые. Поверьте, в сборной России есть интеллектуалы!
…Казалось, что впереди у Максима еще большая и насыщенная жизнь, которая так или иначе связана с русским хоккеем. Он очень мечтал поиграть в Швеции. А по окончании игровой карьеры многие пророчили Ишкельдину тренерское будущее. Все оборвалось в одночасье.
«Неправда, друг не умирает, лишь рядом быть перестает»… Эти строчки Константина Симонова словно написаны про Максима. Для многочисленной армии болельщиков он по-прежнему живой. Его техничная, яркая, комбинационная игра с долей импровизации навсегда останется в сердцах поклонников хоккея с мячом.
Кстати, кто-то из болельщиков «СКА-Нефтяника» даже предложил № 78 в команде в память о Максиме Ишкельдине закрепить за ним и вывести из обращения навсегда.
Владислав Махов